Род Кашалоты

Кашалот
(Physeter macrocephalus)

Physeter macrocephalus Linnaeus, 1758 / Sperm Whale (Англ.)
Слово «кашалот» заимствовано, по-видимому, из португальского языка. В свою очередь, португальское cachalote, предположительно, происходит от cachola, «большая голова». В толковом словаре Ушакова (1935—1940 гг.), однако, указывается на французское происхождение слова. Во всяком случае, в большинстве романских языков используются различные варианты слова cachalote (фр. cachalot, исп. cachalote, порт. cachalote, кат. catxalot, рум. cașalot).

Кашалот был в числе видов, классифицированных Карлом Линнеем в труде «Система природы» в 1758 году. Линней дал кашалоту родовое наименование Physeter, что являлось названием этого кита на латыни. Это слово упоминалось ещё в трактате Плиния Старшего «Естественная история», что свидетельствует о знакомстве римлян с кашалотом.
Линней привёл в своей работе два вида рода Physeter: catodon и macrocephalus. Сомнений в том, что название macrocephalus относилось именно к кашалоту, нет, однако неясности описания вида catodon породили в среде исследователей споры. Вероятно, эти названия относятся к одному виду, и в этом случае приоритет имеет macrocephalus. Тем не менее, сегодня в разных источниках можно встретить оба названия.

ВИДЕО

МОРФОЛОГИЯ

Кашалот — гигант среди зубатых китов, все другие зубатые киты намного уступают ему по размерам. Кашалоты растут всю жизнь, поэтому чем старше кит, тем он, как правило, крупнее; при этом самцы крупнее самок почти вдвое. Длина самцов — 18—20 м, более крупные особи весьма редки. Вес взрослых самцов — в среднем, около 40 тонн (например, точно измеренный 13-метровый самец весил 39 тонн), но часто крупные кашалоты весят больше, даже до 70 тонн; указывается также средний вес в 45—57 тонн. В прошлом, когда кашалоты были многочисленнее, изредка встречались экземпляры, вес которых приближался к 100 тоннам. Самки вырастают только до 11, редко 13 м и веса 15 тонн. Различие в размерах самца и самки у кашалота — самое большое среди всех китообразных.

Внешний вид кашалота очень характерен, поэтому его трудно спутать с другими китообразными. Огромная голова составляет у старых самцов до трети общей длины тела (иногда даже больше, до 35 % длины); у самок она несколько меньше и тоньше, но, тем не менее, занимает около четверти длины. Передний край массивной головы при взгляде сбоку представляет собой прямую линию, слабо наклонённую вниз и назад, так что голова в профиль имеет вид прямоугольника, равного по ширине телу (на жаргоне американских китобоев голова кашалота называлась «товарный вагон», англ. boxcar). Большая часть объёма головы занята так называемым спермацетовым мешком, расположенным над верхней челюстью, — губчатой массой фиброзной ткани, пропитанной спермацетом — жировоском сложного состава. Вес «спермацетового мешка» достигает 6 тонн и даже 11 тонн. Голова кашалота сильно сжата с боков и заострена, напоминая судовой форштевень, причём голова самок и молодых китов сжата и заострена значительно сильнее, чем у взрослых самцов.

Пасть кашалота расположена в выемке снизу головы. Длинная и узкая нижняя челюсть усажена крупными зубами, которых обычно 20—26 пар, причём каждый зуб при закрытой пасти входит в отдельную выемку в верхней челюсти. Зубов часто бывает и меньше, даже 8 пар. Зубы кашалота не дифференцированы; они все одинаковой конической формы, весят около 1 килограмма каждый и не имеют эмали. На верхней челюсти зубов всего 1—3 пары, а часто нет вообще, или они не показываются из дёсен. У самок зубов всегда меньше, чем у самцов.

Нижняя челюсть может открываться вниз отвесно, на 90 градусов. Полость пасти выстлана шершавым эпителием, который препятствует выскальзыванию добычи.

Глаза кашалота находятся далеко от рыла, ближе к углам пасти. Дыхало смещено в левый передний угол головы и имеет форму вытянутой латинской буквы S — его образует только левая ноздря кита.

Глаза кашалота сравнительно большие для китообразных: диаметр глазного яблока — 15—17 см, длина глазной щели — 6—12 см. Позади и несколько ниже глаз расположены небольшие, лишь около 1 см длиной, серповидные ушные отверстия.

За головой тело кашалота расширяется и в середине становится толстым, почти круглым в сечении. Затем оно снова сужается и постепенно переходит в хвостовой стебель. Хвостовой плавник кашалота — шириной до 5 м — имеет глубокую V-образную выемку. На спине кашалота — один плавник, имеющий вид низкого горба, за которым обычно идут один-два (редко больше) горба поменьше. Позади плавников идёт неровная бугорчатая кожистая складка. На нижней стороне хвостового стебля имеется продольный киль. Грудные плавники кашалота короткие, широкие, тупо закруглённые; при максимальной длине в 1,8 м их ширина — 91 см. С возрастом головной отдел тела кашалота относительно увеличивается, а хвостовой, соответственно, укорачивается.

Кашалот при выдохе даёт фонтан, направленный косо вперёд и вверх под углом примерно в 45 градусов. Форма фонтана очень характерна и не позволяет спутать его с фонтаном других китов, у которых фонтан вертикальный. Всплывший кашалот дышит очень часто, фонтан появляется через каждые 5—6 секунд (кашалот, находясь на поверхности в промежутке между погружениями около 10 минут, делает до 60 вдохов-выдохов). В это время кит лежит почти на одном месте, лишь немного продвигаясь вперёд, и, находясь в горизонтальном положении, ритмично погружается в воду, пуская фонтан.

Шкура кашалота морщинистая и складчатая, в связи с чем среди англоязычных китобоев в прошлом бытовало её жаргонное название «чернослив» (англ. prune). За исключением головы, всё тело кита выглядит морщинистым, хотя и на голове имеется несколько глубоких параллельных морщин. На горле находятся 10—40 бороздок глубиной до 1 см и длиной от 5 до 50 см. Предполагают, что бороздки помогают глотке расширяться при заглатывании крупной добычи, то есть играют ту же роль, что и борозды на глотке усатых китов-полосатиков. Кроме того, шкура кашалота, особенно у старых особей, покрыта множеством царапин и шрамов от присосок гигантских кальмаров, служащих кашалоту пищей, а также от зубов сородичей, что придаёт окраске кита «мраморность», особенно заметную на голове. Шкура толстая; под ней залегает слой жира, достигающий у крупных кашалотов 50 см толщины и особенно развитый на брюхе.

Цвет шкуры кашалота обычно тёмно-серый разных оттенков, нередко с голубым отливом. Часто в окраске присутствуют коричневые тона (особенно заметные при ярком солнечном свете), встречаются бурые и даже почти чёрные кашалоты. Как и у большинства китообразных, его окраска противотеневая — спина тёмная, нижняя часть тела заметно светлее. Брюхо кашалота того же цвета, что и спина и бока, но светлее, а вокруг пасти и у пупка окраска становится грязно-белой. У некоторых самцов возле плавника бывают белые или желтоватые пятна. Регистрировались и белые киты-альбиносы.

Есть предположение, что белый цвет шкуры вокруг пасти кашалота имеет важное значение для питания кита. Возможно, белый цвет (особенно если учесть, что на белых участках шкуры могут поселяться бактерии, светящиеся в темноте), привлекает кальмаров, охотно плывущих на белое и светящееся.

При разделке 16-метрового кашалота были получены следующие данные: его сердце весило 160 кг, лёгкие — 376 кг, почки — 400 кг, печень — около 1 т, мозг — 6,5 кг, длина всего пищеварительного тракта равна 256 м при весе около 800 кг. У 13-метрового кита сердце весило 126 кг, печень — 420.

Мозг кашалота — самый крупный во всём животном мире (абсолютно, но не относительно размеров тела), он весит до 7,8 кг. Размеры сердца среднего кашалота — метр в высоту и ширину. Сердце отличается сильным развитием мышечной ткани, что необходимо для перекачивания большого объёма крови кита, который относительно намного больше, чем у наземных животных. Кишечник кашалота — самый длинный во всём животном мире, и в отношении к длине тела кишечник кашалота также один из самых длинных среди животных. Его длина больше длины тела в 15—16 раз, больше только у некоторых дельфинов. Это одна из загадок, связанных с этим китом, поскольку у хищных животных кишечник никогда не бывает столь длинен. Желудок кашалота, как и у всех зубатых китов, многокамерный.

В позвоночнике кашалота 7 шейных позвонков, 11 грудных, 8—9 поясничных и 20—24 хвостовых. В отличие от других китообразных, у кашалотов первый позвонок (атлант) остаётся свободным, а остальные 6 шейных позвонков срастаются между собой. В передней конечности, превращённой в плавник, пять пальцев; плечевая кость иногда срастается с локтевой и лучевой. Узкая лопатка (в отличие от усатых китов, у которых лопатка веерообразная) имеет большой коракоидный отросток. Рёбер до 11 пар, из которых только 3 соединены с грудиной.

Дыхало кашалота (как у всех зубатых китов) образовано только одним левым носовым проходом; правый же скрыт под кожей, на его конце внутри рыла находится огромное мешковидное расширение. Внутри вход в правую ноздрю закрыт клапаном. В мешковидное расширение правого носового прохода кашалот набирает запас воздуха, который использует при нырянии.

Спермацетовый мешок (называемый иначе спермацетовой, или жировой подушкой) — уникальное образование в мире китообразных, имеющееся только у кашалотовых (он есть также у карликовых кашалотов, но далеко не так развит, как у обыкновенного кашалота). Он размещается в голове кашалота на своего рода ложе, образованном костями верхней челюсти и черепа, и на него приходится до 90 % веса головы кита.

Детальные исследования спермацетового мешка показывают, что этот орган кашалота имеет довольно сложную структуру. Он состоит из двух основных частей, заполненных спермацетом. Первая, верхняя часть, представляет собой подобие перевёрнутого корыта, ограниченного с боков и сверху очень толстым (у 14-метрового кашалота — более 11 см) и прочным слоем соединительной ткани, поверх которой — слой мышц, жир и шкура. Под этой, верхней, частью находится вторая, представляющая собой группу изолированных узких камер, расположенных одна за другой. Камеры при виде спереди имеют форму расширяющейся кверху трапеции, а сбоку — удлинённого вертикального прямоугольника. Они заполнены губчатой тканью, пропитанной спермацетом. Спереди спермацетовый мешок конически заостряется, будучи ограничен воздушными камерами. Сама соединительная ткань, пропитанная спермацетом, имеет вид пористой массы с очень тонкими стенками пор; она содержит до 98 % спермацета по массе.

Одно из важнейших назначений спермацетовой подушки, согласно новым исследованиям, — видимо, придание направления звуковым волнам при эхолокации. Но у этого органа явно имеются и другие функции: иногда считают, что спермацетовый орган может служить для охлаждения, то есть отвода части тепла из тела кашалота.

Ещё в 1970-е годы появились исследования, согласно которым спермацетовый орган регулирует плавучесть кашалота при нырянии и подъёме из глубины. Эти предположения были подтверждены и современными наблюдениями. Кит, регулируя приток крови к голове через густую сеть капилляров, может изменять температуру в спермацетовом мешке. Если приток крови повышается, то спермацет, температура плавления которого невелика, при 37 °C полностью переходит в жидкое состояние. Его плотность при этом понижается, облегчая киту всплытие, — и наоборот, затвердевший спермацет помогает нырять. Однако как жидкий, так и твёрдый спермацет существенно легче воды: его плотность при 30 °C — около 0,857 г/см³, 0,852 при 37 °C и 0,850 при 40 °C. Чтобы обеспечивать нулевую плавучесть тела на всех глубинах до 200 м, кашалоту достаточно изменять температуру спермацетового мешка в пределах всего 3 градуса, что легко достигается изменениями притока крови. Похожую функцию выполняет жир у морского веслоногого рачка Calanoides acutus.

Вещества, входящие в состав спермацета, содержат такие жирные кислоты, длина молекулярных цепей и степень ненасыщенности которых обеспечивают оптимальную для такой функции температуру плавления спермацета. Благодаря этому животное, не прибегая к дополнительным усилиям, может кормиться на больших глубинах, затрачивая при этом минимум энергии.

Возможно также, что заполненная спермацетом голова используется китами для амортизации ударов. Действительно, самцы-кашалоты в схватках друг с другом в период спаривания или при атаке врагов наносят удары прежде всего головой. Однако спермацетовый мешок есть и у самок, так что этот вопрос полностью не решён.

Голосовые сигналы кашалота в целом близки к сигналам других китов. Это три типа звуков — стонущие звуки, щелчки и быстрый треск, похожий на звук механической пишущей машинки, и скрип. Кашалоты, попавшие на мель, громко ревут. Голос кашалота, как, впрочем, и у всех крупных китов, очень громкий — некоторые издаваемые кашалотом звуки могут достигать буквально фантастической громкости — до 236 децибел на микропаскаль на метр, что даёт абсолютную громкость около 116 децибел (это уже сравнимо с шумом двигателей крупного авиалайнера, который достигает 160 децибел). Таким образом, голос кашалота является одним из самых громких звуков в живой природе, если не самым громким (впрочем, у синего кита крик может превышать 188 децибел). Даже новорождённый детёныш кашалота издаёт звуки до 162 децибел. Такой уровень громкости свойственен коротким «щелчкам». Интересно, что голосовые сигналы молодых кашалотов очень сильно отличаются от голоса взрослых как по набору звуков, так и по акустической частоте. Согласно недавним исследованиям, кашалоты обладают лучшей чувствительностью к звукам низкой частоты, в том числе инфразвукам, чем усатые киты. Соответственно, и голосовые сигналы кашалота обычно имеют в среднем более низкую частоту — в среднем, около 4 кГц по сравнению с 10 кГц у китов-полосатиков. Учёные допускают, что с помощью громких «щелчков» кашалот способен оглушать добычу, но некоторые исследователи сомневаются в этом.

СРАВНИТЕЛЬНЫЕ РАЗМЕРЫ

АРЕАЛ ОБИТАНИЯ

Кашалот имеет один из самых больших ареалов во всём животном мире. Он распространён во всём Мировом океане, кроме самых северных и южных холодных районов — его ареал, в основном, находится между 60 градусом северной и 60 градусом южной широты. При этом киты держатся главным образом вдали от берегов — в районах, где глубины превышают 200 м. Близко к берегу они подходят только в местах подводных каньонов и резких свалов глубин. Для обитания кашалотов важную роль играет наличие значительного количества крупных головоногих моллюсков, основного корма этого кита. Поэтому кашалоты предпочитают держаться там, где водятся такие моллюски. Сезонные миграции у кашалотов выражены хорошо, что, видимо, связано именно с перемещением масс головоногих моллюсков. Самцы встречаются на более широком ареале, чем самки, и именно взрослые самцы (только они) регулярно появляются в приполярных водах. Самцы также мигрируют дальше самок.

В тёплых водах кашалоты встречаются чаще, чем в холодных. По выражению американских специалистов, «штаб-квартира кашалотов находится в тропиках», а в каждом полушарии летом ареал кашалотов расширяется в направлении полярных широт; зимой, когда киты возвращаются к экватору, он сужается снова.

В Северном полушарии кашалотов бывает больше у берегов Африки, у Азорских островов и в водах Восточной Азии. У атлантических берегов Северной Америки их несколько меньше. В Атлантике из-за влияния Гольфстрима заходы кашалотов на север бывают дальше, чем в северной части Тихого океана. В Южном полушарии наибольшие скопления сосредоточены в водах Чили, Перу и у индоокеанского побережья Южной Африки

ПИТАНИЕ

Кашалот, как и все зубатые киты, — хищник. Основу его рациона составляют две группы животных — головоногие моллюски и рыба, причём головоногие абсолютно преобладают. Так, согласно советским исследованиям, в желудках кашалотов из вод Курильских островов (360 желудков) попадалось до 28 видов головоногих моллюсков. Головоногие составляют в целом около 95 % (по весу) потребляемой кашалотами пищи, рыбы — менее 5 %, хотя рыба и была обнаружена почти у трети исследованных кашалотов. Из головоногих основное значение имеют кальмары; осьминоги составляют не более 4 % съеденной пищи. В то же время кормовое значение для кашалота практически имеют только 7 видов кальмаров, составляющие до 80 % поедаемых головоногих, причём 60 % из этого количества приходится на долю только 3 видов. Многочисленные в дальневосточных морях мелкие каракатицы в желудках кашалотов не встречаются совершенно. По другим данным, головоногие составляют до 80 % корма. Примечательно также, что кальмары наиболее многочисленных в дальневосточных водах видов, обитающие в верхних горизонтах моря, не имеют почти никакого значения в питании кашалотов. По наблюдениям американских учёных, вес головоногих, которых поедают кашалоты Мексиканского залива, находится в интервале от 3,5 унций до 22 фунтов (приблизительно, от 100 г до 10 кг). Самый большой кальмар, найденный в желудке кашалота у южной Австралии, весил больше 110 кг, а в длину имел 2,64 м (длину тела, измеряемую по мантии, без щупалец).

Таким образом, основная пища кашалота состоит из батипелагических (обитающих в толще воды ниже поверхностного слоя) видов головоногих моллюсков и рыб, большинство из которых не поднимается на глубину менее 500 м; некоторые из них обитают на глубине от 1000 м и ниже. Следовательно, кашалот ловит свою добычу на глубине не менее 300—400 м, где у него почти нет пищевых конкурентов, за исключением, возможно, некоторых китов семейства клюворылых. Взрослому кашалоту для нормального питания необходимо поедать в день около тонны головоногих; ряд источников указывает, что ему необходимо корма, в среднем, около 3 % от веса тела в день. В 1980-е годы подсчитали, что кашалоты поедали в год в водах Южного океана около 12 млн тонн головоногих.

Относительно часто в желудках кашалотов находят совершенно посторонние предметы: резиновые сапоги, мотки проволоки, стеклянные рыболовные поплавки, резиновые перчатки, детские пластмассовые игрушки (автомашина, пистолет, кукла, ведёрко и др.), пустые бутылки, яблоки и многое другое (в том числе даже морские птицы, которые попадают в пасть кита, видимо, случайно). В желудках и кишечнике всегда много клювов кальмаров, которые не перевариваются китом. Один раз во внутренностях кашалота насчитали 14 000 клювов, а в желудках 36 кашалотов, выбросившихся на берега Австралии, насчитали 101 883 клюва головоногих. У этих же кашалотов различные пластмассовые предметы были найдены в 4 случаях (11,1 %); среди этих предметов нашли верхнюю часть пластмассового двухлитрового контейнера.

В желудке кашалота часто находили также камни, которые, видимо, служат своего рода жерновами для механического перетирания пищи.

Канадские учёные, обследовавшие в 1960-е годы желудки 739 кашалотов, забитых в водах Британской Колумбии, сообщали о существенных различиях в видовом составе поедаемой рыбы у самцов и самок кашалота, хотя состав поедаемых головоногих не различался. В желудках самцов было обнаружено гораздо больше останков таких рыб, как катран, и других небольших акул. Кроме того, самцы поедают более разнообразную рыбу, чем самки, а из головоногих оба пола предпочитали гигантских кальмаров. Но для корма самцов рыба, видимо, играет более значимую роль, чем для самок. Среди китов, желудок которых оказывался пустым, было заметно больше самок, что могло свидетельствовать о трудностях пропитания в период заботы о потомстве.

Добычу кашалот отправляет в пасть, засасывая с помощью поршнеобразных движений языка. Он не разжёвывает добычу, а заглатывает целиком; крупную может разорвать на несколько частей. Мелкие кальмары попадают в желудок совершенно неповреждёнными, так что даже годятся для зоологических коллекций. Крупные кальмары и осьминоги остаются в желудке живыми некоторое время — на внутренней поверхности желудка кита находят следы их присосок.

Одна из наиболее интересных черт в питании кашалота — поедание им гигантских головоногих, которых он встречает на больших глубинах. Огромные кальмары занимают немаловажное место в рационе кашалота; в любом случае, именно кашалот является главным естественным врагом гигантских головоногих. Это касается, в частности, крупнейших кальмаров из рода Architeuthis, длина которых бывает больше 10 м, а самый крупный известный науке экземпляр, описанный в 1887 году в Новой Зеландии, был длиной 17,4 м. Гигантских спрутов часто находили в желудках кашалотов, забитых в северной части Тихого океана (у Курильских и Алеутских островов и у Аляски), хотя сами спруты в этих водах не встречались. Возможно, что кашалоты проглотили их намного южнее. Среди добычи кашалотов из австралийских вод кальмары с длиной тела свыше 1 м, в среднем, составили, однако, всего 0,6 %.

Описан случай, когда был добыт кашалот, заглотавший настолько большого кальмара, что его щупальца не поместились в брюхе кита, а высовывались наружу и присосались к рылу кашалота. Этот кальмар весил около 200 кг. Присоски кальмаров оставляют на шкуре кашалота круглые отметины диаметром до 20 см, в то же время даже у самых больших из известных науке кальмаров (даже тех, чья длина вместе с щупальцами достигала 10 метров) диаметр присосок не превышал 5 см. Вероятнее всего, кальмары оставляли отпечатки присосок, когда кашалот ещё не достиг полного размера взрослого кита, а затем, когда кашалот вырастал, шрамы от присосок растягивались до 15—20-сантиметрового диаметра.

ХИЩНИКИ

Детёныши и даже взрослые самки кашалотов могут подвергаться нападениям косаток — исследователями зарегистрированы случаи, когда косатки наносили взрослым самкам тяжёлые раны или даже разрывали их. Некоторые учёные сомневаются в способности косаток одолевать взрослых кашалотов (даже стадо самок с детёнышами, действуя дружно, может отогнать косаток), другие считают подобные случаи крайне редкими. Тем не менее, специальные исследования, проведённые в 1999 году, привели к выводу о том, что нападения с гибельным для кашалотов исходом всё же бывают — так, изучение свежего скелета 9,8-метровой самки кашалота показало, что кит был растерзан косатками. В 2003 году был описан случай, когда стая из примерно 20 косаток напала близ побережья Папуа — Новой Гвинеи на группу из 12 кашалотов, но это наблюдение не считается учёными полностью достоверным. Но в целом, по общим оценкам, угроза кашалотам от косаток весьма невелика. Удачных нападений косаток на взрослых самцов кашалотов, учитывая огромную силу последних, на данный момент ещё не было зафиксировано. Однако, все без исключения кашалоты остерегаются косаток и стараются избежать с ними встреч. Кроме косаток, по отношению к кашалотам могут проявлять агрессию малые косатки (лат. Pseudorca crassidens) и гринды (лат. Globicephala), но случаи гибели кашалотов при этом неизвестны.

Заболевания кашалотов изучены пока недостаточно. Среди причин естественной смертности этих китов называются инфаркт миокарда, связанный с атеросклерозом, язва желудка, связанная с глистными инвазиями, а также некроз костной ткани, который может происходить от проникновения микроскопических пузырьков азота при декомпресии во время подъёма кита из глубины.

Кашалот, как и другие крупные киты, довольно сильно обрастает различными ракообразными, не наносящими, впрочем, организму кита никакого ущерба. Наиболее часто на теле и на зубах кашалота поселяются усоногие рачки из рода Coronula (Coronula diadema, Coronula reginae, Coronula auritum). На теле кашалота часто можно видеть присосавшихся рыб-прилипал.

Этот кит подвержен инвазиям эндопаразитов, из которых наиболее примечателен гигантский (длиной до 8,5 м) круглый червь Placentonema gigantissima, живущий в плаценте самок.

ЭКОСИСТЕМЫ

Кашалот на протяжении столетий (до середины XX века) был важнейшим объектом китобойного промысла до его запрета. Уже в середине XIX века их поголовье оказалось заметно подорвано в результате бесконтрольной добычи, но тем не менее, масштабы промысла только возрастали. До 1948 года ежегодно добывалось около 5000 животных. После этого объёмы добычи резко возросли до 20 тыс. голов в год, преимущественно в северной части Тихого океана и в Южном полушарии, причём только в Антарктике добывалось около 5 тыс. только самцов. Добыча кашалотов была резко ограничена во второй половине 1960-х годов, а в 1985 году кашалоты, наряду с другими китами, были полностью взяты под охрану. Япония и Норвегия, тем не менее, до самого последнего времени продолжали их добычу (как и добычу других китов) по несколько голов в год. Сейчас добыча китов вообще и кашалотов в частности разрешена в большинстве стран лишь малым аборигенным народам, и то по строгим квотам.

Добыча кашалотов в XVIII—XIX веках была особенно развита в США. Её центром был Нантакет (штат Массачусетс), являвшийся одно время, по-видимому, крупнейшим китобойным портом мира — к нему были приписаны до 150 китобойных шхун. В настоящее время в Нантакете действует музей китобойного промысла, а значительная часть города превращена в музей под открытым небом.

Зубы кашалота
Промысел кашалотов в США достиг своего пика в последней трети XIX века — в 1876 году забоем кашалотов было занято 735 судов. Это количество затем быстро стало снижаться. Роль США в добыче кашалотов стала весьма малой уже в 1920-е годы, а после Второй мировой войны сошла практически на нет (британский китобойный промысел, активный в XIX веке, вообще прекратил существование в 1912 году), а на первое место вышли СССР и Япония. Общемировая добыча кашалотов достигла максимума в 1964 году, когда забили 29 255 голов. В эти годы промысел вёлся хорошо оснащёнными и организованными китобойными флотилиями, в том числе советскими флотилиями «Слава», «Алеут», «Советская Украина» и «Юрий Долгорукий». Механизация китобойного промысла позволяла добывать китов в огромном количестве. Так, базировавшаяся в порту Калининград флотилия «Юрий Долгорукий» (одно судно-база, так называемая «китобойная матка», и 15 китобойцев) за 15 ежегодных походов в антарктические воды с 1960 по 1975 год добыла около 58 000 китов, из которых 45 % составили кашалоты. Масштаб промысла становится очевиден, если учесть, что, например, в 1962 году у Антарктиды действовала 21 китобойная флотилия 6 государств. Согласно некоторым подсчётам, в XIX веке было добыто от 184 000 до 230 000 кашалотов, а в современную эпоху около 770 000 (из них большая часть между 1946 и 1980 годами).

При столь интенсивном промысле самцы кашалота оказались выбиты очень сильно, что негативно сказалось не только на поголовье, но и на среднем размере этих китов — средние длина и вес кашалотов стали заметно меньше в связи с уничтожением наиболее крупных экземпляров. Но и самки кашалотов были очень основательно выбиты за годы после Второй мировой войны, особенно в водах, омывающих берега Чили и Перу[47].

Япония до самого последнего времени продолжала китобойный промысел, хотя и в значительно меньших масштабах, чем раньше. Японцы оставили за собой право добывать некоторое количество китов, мотивируя это научной необходимостью. С 2000 по 2009 год японцами было добыто 47 кашалотов (что составило, правда, очень незначительную долю от общего количества добытых китов). Все кашалоты были выловлены в Северном полушарии.

Жир кашалота
Основным продуктом кашалотового промысла во все времена был жир, точнее, вытапливавшаяся из него ворвань. Во времена расцвета промысла кашалотов ворвань использовалась как смазочный материал — в частности, для первых паровозов. Использовалась она и для освещения. Одной из причин упадка нантакетских китобойных флотилий стало распространение нефтепродуктов и, соответственно, падение спроса на кашалотовую ворвань. В середине XX века ворвань кашалота снова получила некоторое распространение как смазочный материал для точных приборов, а также как ценный продукт для производства бытовых и промышленных химических веществ. Пик добычи ворвани был достигнут в 1963—1964 годах, когда было получено свыше 150 тыс. тонн (всего ворвани от китов всех видов в эти годы было добыто около 240 тыс. тонн). От одного кашалота получали 12—13 тонн.

Спермацет
Спермацет — жировоск из головы кашалота, прозрачная жироподобная жидкость, пропитывающая губчатые ткани «спермацетового мешка». На воздухе спермацет быстро кристаллизуется, образуя мягкую, желтоватую воскоподобную массу. В прошлом его применяли для изготовления мазей, помад и т. д.; часто делали свечи. Спермацет вплоть до 1970-х годов применялся как смазочный материал для точного оборудования, в парфюмерии, а также в медицинских целях, особенно для приготовления противоожоговых мазей. Заживляющие свойства спермацета известны уже очень давно.
Так, было подмечено, что среди китобоев, занимавшихся разделкой кашалотовых туш, раны и порезы на руках заживали гораздо быстрее у тех, кто работал у головы кита.

Амбра
Амбра — твёрдое воскоподобное вещество серого цвета, образующееся в пищеварительном тракте кашалотов, имеющее сложную слоистую структуру. Амбра издревле и до середины XX века использовалась как благовоние и как ценнейшее сырьё при изготовлении духов. Сейчас уже почти точно установлено, что амбра выделяется в результате раздражения слизистой, вызываемого роговыми клювами проглоченных кашалотом кальмаров, во всяком случае, в кусках амбры всегда можно обнаружить множество непереваренных клювов головоногих. На протяжении многих десятилетий учёным так и не удавалось установить, является ли амбра продуктом нормальной жизнедеятельности или результатом патологии. Однако примечателен тот факт, что амбра попадается только в кишечнике самцов. В отсутствие китобойного промысла единственным источником амбры сейчас могут служить только находки её кусков, выброшенных морем. Амбру и парфюмерные изделия, содержащие амбру, можно встретить в продаже и в настоящее время, но производители заверяют, что используется только амбра, найденная в море, а не извлечённая из туши кита.

Зубы
Зубы кашалота в странах Европы и Северной Америки во времена интенсивной добычи китов служили весьма дорогим поделочным материалом, ценившимся наравне с бивнем мамонта и моржовым клыком. Из них изготавливали самые разнообразные костяные изделия, причём часто этим занимались умельцы из китобоев, занимавшие свой досуг во время плаваний резьбой по зубу кашалота. На китобойных судах зубы кашалота, а также челюстные кости (тоже применявшиеся для резных изделий) по традиции хранились у второго помощника капитана, который выдавал их только тем матросам, которые занимались резьбой. Зубы самцов ценились выше, чем зубы самок — хотя последние обычно мягче и легче поддавались обработке, они были менее стойки, вдобавок значительно меньше по размерам.

Мясо
Мясо кашалота, как и мясо других зубатых китов, по сравнению с мясом усатых китов обладает сильным, не очень приятным запахом, поэтому крайне редко употреблялось в пищу человеком. Оно либо шло вместе с костями на изготовление мясо-костной муки, либо использовалось для корма собак и пушных зверей на зверофермах. Кроме того, в XX веке некоторые внутренние органы кашалота (в основном железы — поджелудочная, гипофиз и т. д.) использовались в медицинской промышленности для изготовления гормональных препаратов

ПОВЕДЕНИЕ

Кашалоты — стадные животные. В одиночку встречаются лишь очень старые самцы. В районах летнего обитания самцы кашалотов, в зависимости от возраста и размера животных, в большинстве случаев образуют группировки определённого состава — так называемые «холостяцкие стада». Как холостяцкие стада, так и прочие группы кашалотов обычно состоят из сравнительно одноразмерных животных. Из 23 исследованных в Аляскинском заливе групп 18 состояли из близких по размерам китов и лишь остальные 5 — из разноразмерных. Видимо, причина объединения в группы одноразмерных животных заключается в одинаковой возможности добывания пищи, находящейся на разных глубинах.

Кормящийся кашалот плывёт довольно медленно по сравнению с усатыми китами. Даже при миграциях его скорость редко превышает 10 км/ч, а максимальная скорость кита — 37 км/ч. В любом случае, даже относительно тихоходные китобойные суда в большинстве случаев догоняли уходившего кашалота после нескольких часов погони. Бо́льшую часть времени кашалот кормится, совершая одно погружение за другим, а после длительного пребывания под водой кашалот долго отдыхает на поверхности. Возбуждённые кашалоты целиком выскакивают из воды, падая с оглушительным всплеском, громко хлопают по воде хвостовыми лопастями. Иногда кашалоты подолгу стоят торчком, выставив голову из воды. Кроме того, кашалоты ежедневно отдыхают по несколько часов в день. Сон кашалота, по данным недавних исследований, очень короткий. Кит во время сна почти неподвижно висит у поверхности в состоянии почти полного оцепенения, проводя так около 7 % времени. Таким образом, кашалота, вероятно, можно считать рекордсменом среди млекопитающих по самому короткому общему времени сна. При этом выяснилось важное обстоятельство — у спящих кашалотов прекращают активную деятельность одновременно оба полушария мозга, а не попеременно, как полагали раньше (и как это имеет место у большинства других китообразных).

Недавно было подмечено, что при кормёжке кашалоты могут действовать хорошо организованными группами по 10—15 особей, коллективно сгоняя добычу (в описанном случае — кальмаров) в плотные группы. При этом киты проявляют высокий уровень взаимодействия. Коллективная охота проходила на глубинах до 1500 м.

Относительно продолжительности жизни кашалота известно, что она, во всяком случае, довольно велика — по некоторым данным, был зарегистрирован максимальный возраст в 77 лет. Некоторые источники утверждают, что кашалоты нередко доживают до 60 лет. Указывается также предельный возраст в 40—50 лет.

Погружение на большие глубины.
Известна уникальная способность кашалота к чрезвычайно глубоким погружениям. Он ныряет глубже, чем любое другое животное, дышащее воздухом. Некоторые источники указывают на возможную способность кашалота погружаться до 3000 м и даже до 4000 м. Слежение за мечеными китами показало, что один кашалот, например, нырнул 74 раза в течение 62 часов, пока на его теле была прикреплена метка. Каждое погружение этого кашалота продолжалось 30—45 минут, погружался кит на глубину от 400 до 1200 м. Между погружениями проходило около 10 минут, за исключением периода дневного отдыха, когда кит оставался у поверхности в течение 1,3—4,2 часов.

Организм кита хорошо приспособлен для таких погружений благодаря ряду анатомических особенностей. Колоссальное давление воды на глубине не вредит киту, поскольку его организм в большой степени состоит из жира и других жидкостей, очень мало сжимаемых давлением. Лёгкие кита относительно объёма тела вдвое меньше, чем у сухопутных животных, поэтому в организме кашалота не накапливается избыток азота, что бывает у всех других живых существ при погружениях на большую глубину. Кессонная болезнь, возникающая при попадании пузырьков азота в кровь при всплытии, никогда не случается у кашалота, так как плазма крови кашалота обладает повышенной способностью растворять азот, не позволяя этому газу образовывать микропузырьки.

При долгом пребывании под водой кашалот расходует тот дополнительный запас воздуха, который хранится в объёмистом воздушном мешке, образованном слепым правым носовым проходом. Но, кроме того, очень большой запас кислорода у кашалота хранится в мышцах, в которых у кашалота в 8—9 раз больше миоглобина, чем у наземных животных. В мышцах кит запасает 41 % кислорода, в то время как в лёгких — всего 9 %. Кроме того, метаболизм кашалота при глубоких погружениях меняется очень существенно. Пульс падает до 10 ударов в минуту, а ток крови сильно перераспределяется — она перестаёт поступать в сосуды периферийных частей тела (плавников, кожи, хвоста) и питает, в первую очередь, мозг и сердце. Мышцы начинают выделять в кровеносную систему скрытые запасы кислорода. Расходуется и запас кислорода, накопленный в жировом слое — он также поступает в кровеносную систему. Вдобавок, у кашалота количество крови относительно массы тела намного больше, чем у сухопутных животных. Все эти черты дают кашалоту возможность задерживать дыхание на долгое время, до полутора часов.

Известны многие случаи, когда кашалот становился причиной аварий глубоководного кабеля, проложенного на морском дне. Когда кабель поднимали на поверхность для ремонта, в нём обнаруживали запутавшегося кашалота, который так плотно накручивал кабель на себя (обматывая хвост и нижнюю челюсть), что уже не мог затем высвободиться и захлёбывался. По-видимому, кит принимал кабель за щупальце гигантского кальмара. В 1957 году Б. Ч. Хизн сообщил о 14 случаях запутывания кашалотов в глубоководных кабелях. Семь раз они происходили на глубинах от 120 до 855 м, пять раз — от 910 до 1128 м. Максимальная же зарегистрированная глубина повреждения кашалотом кабеля была отмечена в 1951 году у южного побережья Пиренейского полуострова — 2200 м.

Эхолокация
Кашалот активно (как и другие зубатые киты) использует высокочастотную и ультразвуковую эхолокацию для обнаружения добычи и ориентирования. Последнее для него особенно важно, так как этот кит погружается на глубину, где полностью отсутствует освещение. Есть предположения, что эхолокацию кашалот использует не только для поиска добычи и ориентирования, но и как оружие. Возможно, интенсивные ультразвуковые сигналы, испускаемые китом, приводят даже очень крупных головоногих в замешательство и нарушают координацию их движений, что облегчает их поимку. Нырнувший кит почти постоянно испускает короткие щелчки ультразвуковой частоты, которые, видимо, направляются вперёд с помощью спермацетового мешка, играющего роль линзы, а также уловителя и проводника отражённых сигналов.

Опубликованные в 2006 году исследования группы американских, британских и датских специалистов показали, что при эхолокации кашалот использует не только «щелчки», но и другой вид сигналов — «жужжание» (англ. buzzes); при этом сама эхолокация отличается большой сложностью в последовательности сигналов. Во время всплытия кашалот пользуется эхолокацией менее интенсивно, чем при погружении и поиске добычи. Так, изученные киты издавали «щелчки» на стадии погружения в течение 81 % времени, а на стадии всплытия — в течение 64 % времени.

Кашалоты в различных группах используют различные звуковые маркеры, что позволило говорить о существовании «диалектов» в «языке» кашалотов.

РАЗМНОЖЕНИЕ

По данным конца 1960-х годов, половозрелыми самцы кашалота становятся в 5 лет при длине тела 9,5—10 м, самки — в 4—5 лет при длине 8,9—9,3 м. Современные источники указывают на возраст 7—13 лет для самцов; самки же начинают давать приплод, в среднем, в 5,2 года у западного побережья южной Африки и в 6—6,5 лет — у восточного. Репродуктивный цикл, то есть промежуток между родами, для указанных районов — в среднем, 3 года. Самки, чей возраст превысил 40 лет, уже почти не участвуют в размножении.

Кашалоты полигамны; в период размножения самцы образуют гаремы — возле одного самца держатся 10—15 самок. Роды у кашалотов могут происходить в любое время года, но в северном полушарии большинство самок приносят потомство в июле — сентябре. Вслед за родами наступает период спаривания. Во время спаривания самцы отличаются повышенной агрессивностью. Киты, не участвующие в размножении, держатся в это время поодиночке, а самцы, образующие гаремы, часто дерутся, сталкиваясь головами и нанося друг другу серьёзные травмы зубами, часто повреждают и даже ломают челюсти.

Беременность длится от 15 месяцев до 18 и иногда больше. Детёныш рождается один, длиной 3—4 м и весом около тонны, и сразу способен следовать рядом с матерью, держась очень тесно возле неё, как и у всех китообразных (вызвано это тем, что детёнышу гораздо легче плыть в слое воды, обтекающем тело матери, где он испытывает меньшее сопротивление). Двойни у кашалотов очень редки — 0,66 % случаев. Продолжительность молочного кормления точно не установлена. По разным данным, она составляет от 5—6 до 12—13 месяцев; по ряду источников, и до двух лет, причём уже в годовалом возрасте кашалот может достигать 6 м длины, а в три года — 8 м. В молочных железах самки кашалота может одновременно содержаться до 45 л молока. К концу молочного кормления у детёнышей прорезываются зубы. Примечательно, что у кашалотов, обитающих в северном и южном полушариях, сроки всех биологических ритмов, в том числе и размножения, различаются приблизительно на 6 месяцев

ПРИРОДООХРАННЫЙ СТАТУС

Категория по красной книге:

Существуют разные оценки современной численности кашалотов в Мировом океане. Наиболее часто оценки сходятся на цифрах 300—450 тысяч (а плотность кашалотов при этом оценивается в 1,4—1,7 голов на 1000 км² в северной Атлантике и от 2 до 4,2 в разных частях Тихого океана). Называют численность и в 360 тысяч, а иногда и в 1,5 млн голов. Российские учёные обоснованно указывают на то, что точные данные о численности отсутствуют. Согласно подсчётам, приводимым Международным союзом охраны природы, в 2003 году кашалотов на Земле было от 30 до 50 % от количества, обитавшего в 1922 году.

Как бы там ни было, численность кашалота пока, особенно в сравнении с поголовьем других крупных китов, остаётся относительно высокой. Согласно Международной красной книге, последние оценки, проведённые в 2008 году, указывают на статус кашалота как уязвимый (англ. Vulnerable) с вероятностью 54 %. Одновременно существует 40%-ная вероятность того, что кашалот в меньшей опасности, его статус близок к угрожаемому (англ. Near threatened). Восстановление численности кашалотов наблюдается с 1980-х годов, когда их промысел был окончательно прекращён, но идёт крайне медленно — примерно на 1 % в год, так что пока нет больших оснований говорить о полном устранении угрозы. Играет свою негативную роль прежде всего медленное естественное воспроизводство этих китов